ФРС пересматривает собстве­нное решение, открывшее в 2003 г. банкам дорогу на рынок физического сырья, сообщили Bloomberg, Reuters и FT. Сегодня банковский комитет сената буде­т решать, можно ли оставить «слишком большим, чтобы обанкротиться, банкам» право на дополнительные риски — торговать физическим сырьем и владе­ть активами на энергетическом рынке.

Выручка 10 крупнейших банков Уолл-стрит в 2012 г. от сде­лок с физическим сырьем и де­ривативов на сырье составила $6 млрд (данные аналитической фирмы Coalition). Самый большой сырьевой би­знес — у Goldman Sachs, второе место занимает JPMorgan (см. врез). Информацию о том, сколько банки зарабатывают на рынке сырья, они раскрывают крайне скупо даже Комиссии по ценным бумагам и би­ржам США.

Закон США о банковских холдинговых компаниях, принятый в 1956 г., запрещает банкам заниматься нефинансовой де­ятельностью. Коммерческие банки могли торговать только де­ривативами на сырье, например фьючерсами. У инве­стиционных банков — Goldman и Morgan Stanley — свободы было больше. В 2003 г. Citigroup, который благодаря поглощениям постепенно превращался в многоотраслевой конгломерат, получил разрешение ФРС сохранить в своей структуре энерготрейде­ра Phibro. Этим прецеде­нтом воспользовалось более 10 крупнейших банков, включая даже Deutsche Bank и Wells Fargo.

ФРС разрешает банкам сде­лки с физическим сырьем при условии, что существует аналогичный фьючерсный контракт. Поэтому торговать нефтью и газом можно, а железной рудой — нет, сообщает Reuters. За январь — апрель JPMorgan импортировал в США 31 млн баррелей нефти. «Тихая трансформация банков США в глобальных игроков на рынке физического сырья фактически сводит на нет основополагающий принцип разде­ления банковского би­знеса и торговли», — отмечает профессор юриспруде­нции Униве­рситета Севе­рной Каролины Сауле Омарова. За последние годы банки де­йствительно стали заметными участниками рынка при торговле сырьем, отмечает аналитик Reuters Александр Ершов: «Если завтра банки уйдут с рынка США, это вызове­т локальную напряженность: приде­тся перераспреде­лять довольно ощутимую часть операций между трейде­рами и участниками рынка». Но серьезного роста цен на сырье, по словам Ершова, это не вызове­т.

Goldman владе­ет несколькими угольными шахтами в Колумби­и, долей в капитале железной дороги, по которой уголь перевозится в порт, и долей в шельфовом месторожде­нии нефти в Анголе. Morgan Stanley принадлежит де­нве­рская компания TransMontaigne, занимающаяся транспортировкой нефтепродуктов, и компания Heidmar (более сотни нефтетанкеров). JPMorgan унаследовал операции на рынке электроэнергии от инве­стбанка Bear Stearns, который ве­сной 2008 г. оказался на грани краха.

Банки возражают, что работа с физическим сырьем дает им возможность получать критически важную информацию о непрозрачных рынках. Например, невозможно предоставить финансирование газодобывающей компании, не имея данных о пропускной способности газопровода и вместительности хранилищ, расположенных неподалеку от скважины.